Афоня тату на шее: Тату сова на шее (56 фото)
Татуировка сова на шее — 67 фото
1
Тату Филин на шее
2
Тату Совы на шее у мужчин
3
Тату на шее мужские
4
Тату на шее для мужчин
5
Тату Сова на шее мужские
6
Тату Сова на шее мужские
7
Тату Сова на шее мужские
8
Тату Сова на шее мужские
9
Тату Сова на шее
10
Тату Филин на шее
11
Тату Сова на шее мужские
12
Тату на шее цветные
13
Тату с плеча на шею
14
Тату Сова на шее мужские
15
Тату Сова на шее мужские
16
Тату Сова на шее мужские
17
Тату Сова на шее
18
Тату Сова на шее мужские
19
Тату Филин на шее
20
Тату на горле мужские
21
Тату на шее Филин мужские
22
Тату Филин на шее
23
Тупые Татуировки на шее
24
Тату Совы на шее у мужчин
25
Тату Сова на шее мужские
26
Тату Сова на шее у девушек
27
Тату Сова на шее мужские
28
Тату на шее цветные
29
Сова на шее сзади тату
30
Тату Сова с совятами
31
Тату Филин
32
Тату Сова на шее у девушек
33
Тату Сова на шее мужские
34
Тату Сова на шее сбоку
35
Тату Сова на шее
36
Татуха Сова на шее маленькая
37
Тату Сова реализм
38
Тату Сова на груди у мужчин
39
Тату Сова на шее мужские
40
Сова на шее тату Афоня
41
Тату на шее Сова ветер тату салон
42
Сова тату на шее женские
43
Тату Сова
44
Тату голова Совы
45
Тату Сова на шее мужские
46
Сова на шее мужские
47
Тату Совушка
48
Тату Сова на руке мужские
49
Тату на горле Сова
50
Тату на шее Сова ветер тату салон
51
Чел с тату Совы на шее
52
Маленькие тату Совы
53
Тату Совы по фигурам
54
Тату Сова на спине мужские
55
Тату Сова на спине
56
Глаза Совы тату
57
Мини тату Совенок
58
Тату на шею для мужчин ворон
59
Сова Гарри Поттер тату маленькая
60
Тату в виде Совы для девушек
61
Сова тату Орнаментал
62
63
64
65
66
Хулиганство-2: morreth — LiveJournal
— Ты какой-то кислый, Тёмыч! — вскричал Миша.
— Что случилось? Валяй, рассказывай, хоть я и не Амирханов, но умный совет дать могу, и язык за зубами держать умею.
— Потом, — отмахнулся Доронин.
— Потом — суп с котом. Думаешь, я набрался? Запомни, друг, этот котелок, — Афоня постучал себя по лбу, — лучше всего работает на спирту. Говори, я слушаю тебя внимательно, как прокурор.
Доронин рассказал, что случилось с Таней.
Афонин спокойно выслушал его.
— Да хуйня все это, — заключил он, когда Артем закончил. — Не о чем париться.
«Не о чем париться» было любимой его поговоркой.
— Тебе все хуйня, — медленно закипая, возразил Артем. — Тебе по жизни не о чем париться, ты же принципиальный асексуал.
Мутные глаза Афони на миг прояснились, что-то блеснуло в них, как отсвет фар за холмом — и вновь покрылось привычными сумерками безразличия.
— Точно, — кивнул он. — Я принципиальный асексуал.
— Тогда чего ты лезешь со своими советами к нормальным людям?
— Потому что нормальные люди страдают хуйней. А я не люблю, когда хуйней страдают в непосредственной близости от меня.
Тебе повезло, дурик. Она тебя кинула, радоваться надо.
— Ты что этим хочешь сказать?
— Тёма, я как Карлссон: когда говорю «гей-гоп», значит, и хочу сказать «гей-гоп». Не прими «гея» на свой счет. Любовь — это русская рулетка, победитель получает пулю. Ты проиграл, радуйся. И проигрывай всегда, это мой тебе дружеский совет.
— Я думал, она любит меня!
— Индюк думал.
— Нет, она меня любила!
— Тёма, сынок! Нет на свете мужика, который бы не верил, что его любят! И нет мужика, которого при этом не наебали самым вульгарным образом.
— Только ты один, — Артем до хруста сжал кулаки. — У тебя же никогда никого не было.
Афоня замолчал, вертя в руках пустой стакан.
— Точно, — сказал он после долгой паузы. — У меня никогда никого не было.
— Ну так просвети же меня, философ. Научи, как дальше жить.
— Да просто жить, и все. Как все.
— Как будто ничего и не было?
— Именно так, друже. Как будто ничего и не было.
— Ты издеваешься, что ли?
— Нет, я серьезен, как Тодоровский на ковре у президента.
Тебя кинула девица? Большое дело. Хочешь, расскажу, что такое настоящий жопорез?
— В который попал ты?
— Не я, один мой приятель, какая разница.
— Расскажи.
— Сейчас, только сначала выпьем. По трезвянке у меня память не та, подробности… ускользают.
Учитывая, что Афоня уже ополовинил практически в одиночку бутылку «Казацкой» на ноль семь, «трезвянкой» его состояние мог назвать только он сам. Но Доронин уже знал, что до положения риз его другу очень далеко. Сомневаться приходилось разве что в собственных силах.
— Я слушаю, — сказал он.
Афоня задумался, или, правильней сказать — погрузился в легкий транс. Взгляд его был отсутствующим, и в то же время сосредоточенным, словно перед глазами проплывали кадры невидимого Артему фильма. Казалось наклонись он поближе — и увидит в зрачках Афони отражение экрана, четырехугольный блик с неразличимо-крошечными бегущими картинками.
По правде говоря, выглядело это страшновато.
— Ты точно хочешь слушать? — спросил Афоня, на миг выныривая в реальность.
— Пожалуйста, расскажи, — Артема снедала такая тоска, в которой, казалось ему, могли бы свободно утонуть все бедствия мира, а уж любовные невзгоды юного Афони и вовсе растворились бы без следа.
— Ладно, слушай. Один мой приятель — один приятель, а не я, запомни как следует, — родом из некоей южной республики неподалеку от тех мест, куда мы ездили отдыхать, но рожденный и выросший уже а России… Из хорошей семьи… Ну как, из хорошей — бандит в третьем поколении, считай, уже не бандит… В первую десятку «Форбс» его семья не входила, но в списке значилась… поехал в большой богатый южный город, где у семьи были интересы, руководить филиалом. Парень с отличием закончил экономфак Плехановки, дело знал с самого низа — семейная традиция — и все у него ладилось, и лучшие наследницы региона бегали за ним, высунув язык, а бляди так просто на вороту висли… А он влюбился в простую девушку, продавщицу из ларька. Она была не такой, как все. Не гонялась за его деньгами, не стеснялась показывать ум и характер, а уж темперамент у нее был.
.. Она просто била в голову, как наркотик. Семья взбесилась: жениться на девице без состояния, без роду-племени, детдомовской, да еще и русской?
Афоня налил себе еще, выпил и продолжил:
— Та еще семейка была, для них каждая русская девушка по определению блядь. И ему советовали повести себя с ней как с блядью, и он мог бы — он же был почти удельный князь, ему ничего не стоило просто трахнуть ее и бросить, или взять в любовницы, но он хотел быть честным в любви до конца. Он пересрался со всем семейством, его официально прокляли, вышвырнули из бизнеса, он начал дело с нуля и за год поставил себя так, что родственничкам пришлось, скрипя зубами, решать: либо брать его обратно, либо сваливать из региона. Они смирились, дело снова пошло, приятель мой с женой отметили вторую годовщину свадьбы — пошли в тату-салон и сделали себе наколки вот здесь, на груди, где сердце. Каждый носил на себе имя другого: Руслан и Людмила. Ее звали Людмила… Съездили на Кипр, вернулись — и приятель мой слег.
Серьезно так слег, с какими-то жуткими припадками, внезапными болями и обмороками, расстройствами желудка, почек, всего. Молодой здоровый парень вдруг пошел вразнос, он не мог даже до офиса доехать с шофером, не мог час просидеть за компом — в глазах все прыгало… Врачи прописывали каждый свое, и что они ни делали, ему становилось хуже и хуже…
— И она его бросила? — спросил Артем со странным замиранием сердца.
— Что ты! — Афоня опрокинул в себя очередной стопарь и нехорошо оскалился. — Она ухаживала за ним, как лучшая сиделка, еще и успевала вести дела. И как вести! У нее была золотая голова и железная хватка. Он плакал от счастья, что у него такая жена и от горя, что им так мало пришлось вместе пожить.
— Так он умер? — Артем, в отличие от Афони, с каждой рюмкой соображал все хуже. — Что было дальше?
— Однажды к нему заехал отец его университетского друга, военный химик-токсиколог, подполковник. Он как раз проезжал через те края к месту службы, и по старой памяти решил заехать в гости.
Друг с радостью его принял, ему хотелось напоследок пообщаться с как можно большим количеством хороших людей… Они поговорили, как разговаривали в Москве, когда мой приятель гостил у него дома… и тот человек отчего-то сильно забеспокоился. Подолгу расспрашивал о симптомах, а с утра куда-то исчез. За полдень, когда Людмила уехала в офис, препоручив больного мужа заботам приходящей сиделки, подполковник вернулся и рассказал такое, отчего у моего друга земля ушла из-под ног.
Афоня выпил еще, умолк надолго, налил и снова выпил.
— Мне тяжело вспоминать об этом, — сказал он. — Я имею в виду, даже с чужих слов тяжело. У моего друга было хроническое отравление таллием. Подполковник сразу заметил симптомы, но на всякий случай решил перепроверить: взял несколько волосин с подушки — с приятеля волосы обсыпались, как хвоя с перестоявшей новогодней елки — и отнес на анализ к коллегам, в городскую токсикологическую лабораторию. Насверкал там погонами, надавил на всех, чтоб сделали срочно.
Когда человека травят таллием, он откладывается в волосах и костях. Друг сперва не поверил, ему только вбитое в позвоночник с детства уважение к старшим не дало вышвырнуть полковника из дома. То есть, приказать охране вышвырнуть его из дома — сам он и котенка уже не смог бы приподнять. Полковник убедил его сдать на анализ несколько образцов еды, лекарств, которые он принимал, нитки из одежды, постельного белья… Снова наорал в лаборатории, снова сделали срочно. Таллий обнаружили в витаминах. Приятель все еще не мог поверить, что любимая жена делает с ним это. Но согласился на финальный эксперимент: соврал сиделке, что витамины кончились. Та заказала баночку в аптеке, друг сам ее распечатал, отдал одну таблетку на анализ сразу же, вторую — утром следующего дня. Во втором экземпляре уже был таллий.
— Кошмар какой, — вырвалось у Артема. — И что, он сдал жену в ментуру?
— Полковник на этом настаивал, но приятель прикинул, как будет судиться, как будут злорадствовать родственнички.
.. и решил действовать иначе. Полковник сказал, что для выздоровления довольно прекратить прием отравы, и приятель мой, отослав его со всем уважением к месту службы, начал спускать таблетки в унитаз и потихоньку возвращаться к норме. Когда у него уже хватало сил, чтобы отжаться от пола пять раз подряд, он понял, что пришло время действовать. Когда супруга готовилась уехать на работу, он спустился в гараж, она удивилась, что он нашел в себе силы, а он сказал, что хочет поцеловать на прощанье. Она приблизилась, он воткнул ей в шею дротик, которым усыпляют собак. Там был не яд, а лошадиная доза барбовала. Она все поняла, отшвырнула его и, повалив, принялась пинать ногами. Каблук «шпилька», Тёмыч — это страшное оружие. Его надо запретить Женевской конвенцией.
Артем понял, почему его друг не может даже вспоминать об этом на трезвую голову.
— Через полминуты лекарство сработало, и она упала. Что интересно, друже — так это то, что за тридцать с чем-то секунд она могла бы вернуться в дом, поднять прислугу, сказать, что я спятил окончательно — и ей бы поверили, потому что припадки уже были.
.. Вызвать врача, сделать диализ и потом смыться с деньгами. Но она потратила эти полминуты на то, чтобы избивать моего приятеля.
— А потом? — спросил Артем, сделав вид, что не заметил оговорки и сожалея, что водки осталось так мало.
— Суп с котом. Когда она свалилась, приятель затащил ее в машину, пристегнул ремнем, доехал до озера, направил машину через парапет и бултых! Он выплыл. Она нет.
— Ёханый бабай, Афонин… это же убийство!
— Да, убийство, — проговорил Афонин с пьяным спокойствием. — Да еще и херово продуманное. Но все знали, как он любил жену, и все поверили в несчастный случай. Водка кончается, твое здоровье, Тёмыч!
И, схватив бутылку, Афонин допил остаток из горла, как воду, хотя там оставалось добрых полтораста грамм.
— Вот и сказочке конец, — сообщил он. — А кто слушал — молодец…
— Так она умерла? — пробормотал Доронин.
— А то!
— А… твой приятель?
— Тоже умер, но позже. Спился, дурак. Какая разница. Девушка! Девушка, еще этой, как ее, бастурмы! У нас уже закусывать нечем, а мой друг без закуси не пьет.