Menu
[menu_adv_rtb]

Картинка шута: Attention Required! | Cloudflare

Содержание

1 апреля: краткая история дураков на службе королей от параситов до шутов-резидентов

  • Илья Гончаров
  • для Русской службы Би-би-си

Автор фото, Getty Images

Кто и когда стал впервые смешить знатных людей за деньги? Как люди становились придворными шутами? Становились ли шуты правителями? Занимались ли шутовским ремеслом женщины? Существуют ли придворные шуты в наши дни?

Мы расскажем вам об одной из самых древних и интересных профессий прошлого.

Когда появились первые шуты?

Автор фото, Paestum Archaeological Museum

Подпись к фото,

В античные времена пригласить образованного и остроумного гостя к столу было честью

Несмотря на то, что классический образ шута — в разноцветном костюме, колпаке с бубенчиками и с шутовским жезлом — появился в Средневековье, само это явление гораздо старше. Вероятно, все началось тогда, когда люди впервые стали испытывать чувство скуки.

Смешить богатого господина за вознаграждение было в порядке вещей уже в античные времена. В Древней Греции для таких людей уже существовало специальное слово — «парасит». Ничего не напоминает?

Строго говоря, в переводе с греческого оно означало «сотрапезник» или «гость» и первоначально обозначало человека, который помогал прислуживать при исполнении языческих ритуалов. Таких помощников после служений приглашали к обеду.

Не удивительно, что люди, которым нечем было пообедать, любили ходить на богослужения туда, где были хлеб и вино. Хозяину за трапезой они старались угодить веселой шуткой или глубокомысленной беседой, тем паче, что, пригласить образованного и остроумного гостя к столу было честью для лучших людей города.

Но со временем статус такого гостя сильно понизился. В параситы стали идти обедневшие горожане и просто любители угоститься за чужой счет, и это слово стало означать то же, что «дармоед» и «лизоблюд». Да, современное слово «паразит» произошло именно от него!

В Древнем Риме обычай иметь на пиру парасита стал уже обязательным, и его роль уже ничем не отличалась от шутовской.

«Его сажали за один стол с хозяевами и гостями, но только с условием, чтобы он был постоянно в веселом настроении духа, возбуждал бы смех, не обижался бы на оскорбления в свой адрес, на которые за столом не скупились, и с улыбкой на лице принимал бы удары брошенных в него кубков и чарок, когда разгоряченные вином, гости придут в азарт и не будут помнить, что они делают», — писал в XIX веке один из исследователей античности.

Люди, исполнявшие шутовские обязанности в свите правителя, существовали не только в Европе, но и в древних обществах Азии, Америки и Африки.

Кто становился придворным шутом?

В античности такую роль мог исполнять обедневший гражданин или даже остроумный раб, который умел рассмешить хозяина. Согласно жизнеописаниям античных авторов, баснописец Эзоп был простым рабом у богача Ксанфа, но потом был приближен к хозяину за живость ума и находчивость.

В более поздние столетия карьера придворного шута уже требовала кое-какой профессиональной подготовки.

У правителей средневековой Европы за пределами спальни выбор развлечений был невелик: война, охота и пиры. У знатных дам возможностей развлечься было еще меньше. И поэтому специалист, умевший плясать, шутить, петь смешные песни, играть на волынке и знавший много загадок, поговорок и интересных историй, был при дворе на вес золота.

Если кто-то попадал на шутовское довольство, к нему приставляли наставника, учившего шутовским трюкам. Профессия стала наследуемой: появились семьи, из которых знатные господа брали себе шутов. Секреты стали передаваться от отца к сыну.

Однако шутом могли взять и крестьянина, которому посчастливилось насмешить короля. Рассказывают, что Людовик XIII нашел себе шута в деревушке близ Сен-Жермена. Его величество разговорился с местным жителем по имени Жан Дусе, и тот толково, умно и по делу отвечал на его вопросы. А потом, ничуть не стесняясь, задал свой вопрос: «А что там у вас, хлеба такие же хорошие, как у нас, или похуже?»

Чем привел короля в восторг и был немедленно взят ко двору. После его смерти на его должность претендовали племянники шута, но они не были так же талантливы, как их дядя.

В России шутами при Петре Первом и Анне Иоанновне становились бедные дворяне (например, Михаил Голицын или Иван Балакирев) или заезжие иностранцы.

Как появился шутовской костюм?

Классический внешний вид европейского шута — колпак с длинными хвостами и бубенцами, жезл-марот и двух- или трехцветный костюм — появляется уже в XV-XVI веке, когда становится особенно развит институт придворных шутов. Именно придворных дураков мы видим в миниатюре, скульптуре и живописи тех времен.

Их площадные и ярмарочные коллеги не были настолько богаты, чтобы позволить себе яркие ткани, и одевались, как и большинство населения тогдашней Европы, в простые тряпки и лохмотья.

Среди шутов было много людей необычного вида: карликов, горбунов, людей с увечьями, экзотической внешностью, психическими расстройствами. Одежда должна была всячески подчеркивать их необычность, а цветные одеяния в средневековой Европе были редкостью.

Цветную одежду иногда носили поневоле, и она не была признаком хорошей репутации. Зеленые колпаки в средневековой Европе надевали на должников и сосланных на галеры. Желтые знаки отличия в Англии и Франции в Средние века должны были носить преследуемые евреи.

Сам колпак (обычно с тремя хвостами), вероятно, достался европейской культуре еще от языческих времен, когда для исполнения народных обрядов участники нацепляли на себя ослиные уши и хвост.

Марот — жезл с наконечником в виде шутовской головы — спутник и собеседник, двойник самого шута. Некоторые исследователи говорят, что и у него есть языческие корни.

Зачем шуты были нужны правителям?

Во-первых, развлекать самих правителей и их близких во времена, когда у людей не было кино, телевизора и даже книг. Придворные шуты как форма досуга исчезли в XVII-XVIII веке, с наступлением эпохи Просвещения, уступив место театру, танцу и литературе.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Король Франции Карл VI с шутом

Кроме того, шуты бывали доверенными лицами королей и князей, их советниками, «записными книжками», секретарями, тайными посланниками и даже телохранителями.

Положение дурака при дворе давало шуту возможность говорить то, что другим запрещалось, хотя открытая критика короля или других влиятельных персон в Европе в прошлые столетия не была распространенной практикой.

Шуты были только у монархов?

Нет, в средневековой Европе шуты могли быть и у духовенства, в том числе у самого Папы римского, у крупных вельмож и просто у богатых людей, которые могли себе позволить такую роскошь.

Более того, шуты могли состоять на службе у городского магистрата или даже у корпораций. Часто это были люди из числа состоятельных горожан, которые участвовали в шутовских праздниках, популярных в Средневековье.

Были у шутов и собственные профессиональные объединения. Они были похожи не столько на современные профсоюзы, сколько на английские джентльменские клубы. Был известен, например, «Орден дураков» в городе Клеве на нижнем Рейне, а также объединение горожан в Дижоне, известное как «Дижонская пехота» или «Общество дурацкой матери».

Это был своеобразный клуб любителей карнавальных развлечений, куда попадали по рекомендации и который избирал своего шуточного короля и проводил пародийные церемонии. Подобные объединения не были редкостью для Европы, но дижонская «Дурацкая мать» была особенно известной.

В нее входили влиятельные господа, и по политическому влиянию эта неформальная организация могла соперничать с городской властью, тем более что многие власть предержащие тоже были «дижонскими пехотинцами». Это общество просуществовало два с половиной столетия и было запрещено только в 1630 году указом короля.

Кто были самые известные шуты в Европе?

Автор фото, openmedia

Подпись к фото,

Трибуле. Иллюстрация Гюстава Доре

Пожалуй, самым известным в истории был Трибуле, придворный шут Людовика XII и Франциска I. Он был знаменит чрезвычайно вольным поведением по отношению к придворным, а также ценными советами, которые давал королям.

Он оставил свой след и в литературе, и в музыке. Мы знаем его, во-первых, по роману Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль». Там он разрешает знаменитый спор уличного торговца жареным мясом и бедняка, который его нюхал (помните: «Он нюхал, как пахнет твое мясо — ты слышал, как звенят его деньги»). Именно ему преподносит шутовские дары Панург.

Слава не оставляла Трибуле и в более поздние столетия. В XIX веке он стал героем исторической пьесы Виктора Гюго «Король забавляется». А позднее композитор Джузеппе Верди написал по мотивам этой пьесы оперу: действие было перенесено из Франции в Италию, а персонажи получили новые имена. И с тех пор мы знаем Трибуле под именем Риголетто.

Другим известным французским королевским шутом был Шико, любимый шут Генриха III и Генриха IV. В шуты он попал из солдат, но военную карьеру не оставил, продолжал носить шпагу, участвовал в военных походах вместе с королем, дослужился до чина лейтенанта, получил дворянство и погиб при осаде Руана. В мировой культуре известен прежде всего как герой романа Александра Дюма-отца «Графиня де Монсоро», где был выведен тонким и проницательным царедворцем и человеком государственного ума.

В Польше популярен образ Станчика (1480-1560), придворного шута трех польских королей и литовских князей. Миру запомнился как фрондер, жестко критиковавший действия своих властителей. Когда в XIX веке польское население австро-венгерской Галиции (Западной Украины) создало политическую партию, она получила название «Станчики». Впрочем, эта партия, в отличие от шута, была лояльна властям и боролась с социалистическими идеями и украинским национальным движением.

Автор фото, openmedia

Подпись к фото,

Станчик на картине Яна Матейко

Мы знаем Станчика по знаменитой картине Яна Матейко. Изображенный на ней удрученный шут переживает, что польская армия отступает из России и потеряла Смоленск.

В Англии был известен Уилл Соммерс, придворный шут Генриха VIII. Король так его любил, что шуту было дозволено издеваться над кем угодно, даже над кардиналом. Сохранилось несколько картин работы художника Ганса Гольбейна, изображающих короля с любимым шутом или отдельно Соммерса в полном шутовском облачении.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Уилл Соммерс

Историки называют Соммерса неглупым человеком с добрым сердцем, который не пользовался своим влиянием на короля ради личной выгоды, а оскорблял главным образом чванливых и жадных придворных. Особую честь ему делает то, что незадолго до смерти Генриха VIII он выпросил у него помилование для своего бывшего хозяина.

Какие известные шуты были в истории России?

Автор фото, openmedia

Подпись к фото,

«Шуты при дворе императрицы Анны Иоанновны». Картина Валерия Якоби

В России самые известные шуты жили при дворе Петра Первого и Анны Иоанновны и были из дворян или заезжих иностранцев. Петр был вообще большой любитель шутовства и более 30 лет устраивал «Всешутейший, всепьянейший и сумасброднейший собор». Это было, выражаясь современным языком, иммерсивное шоу, по грандиозности не уступавшее «ДАУ», в котором участвовали и сам царь, и его приближенные.

«Собор» чем-то напоминал средневековые европейские «праздники дураков» и пародировал церковные богослужения и сцены из Священного писания. Красочные описания «Собора» можно найти в романах «Антихрист. Петр и Алексей» Дмитрия Мережковского и «Петр I» Алексея Толстого.

Согласно многочисленным сохранившимся источникам, в этом карнавальном передразнивании было в изобилии пьянства, издевательств над людьми, обсценной лексики и половой распущенности. Участникам присваивали шутовские должности и матерные имена.

Автор фото, openmedia

Подпись к фото,

Портрет Ивана Балакирева работы неизвестного мастера

При этом у императора были и регулярные шуты. Знаменитый Иван Балакирев был обедневшим костромским дворянином и при Петре служил в Преображенском полку. Затем стал жить во дворце в качестве прислуги, попал в опалу, но при Анне Иоанновне вновь вернулся ко двору. Отличался вольными высказываниями, за что попадал в Тайную канцелярию.

Фигура Балакирева была чрезвычайно популярна в народе и после его смерти: приписываемые ему анекдоты и истории о нем издавались в виде сборников десятки раз. В ХХ веке он был увековечен в пьесе Григория Горина «Шут Балакирев» и в одноименном спектакле театра «Ленком».

Интересная судьба была у Яна Лакосты, потомка португальских евреев, жившего в Гамбурге. Он держал маклерскую контору, знал шесть языков и преподавал основы этикета. Но познакомился с Петром во время его европейских странствий и переехал в Петербург, где и стал шутом благодаря своей неуклюжей фигуре и обаянию.

Другим известным иностранцем, блиставшим остроумием при царском дворе, был Пьетро-Мира Педрилло, сын скульптора из Неаполя. В Россию он приехал как музыкант, потом попал в канцелярию к Бирону, а оттуда — к императрице Анне Иоанновне, став ее закадычным другом и партнером по игре в карты. Вернулся в Италию с большим состоянием.

Автор фото, openmedia

Подпись к фото,

«Ледяной дом», картина Валерия Якоби

Шут по прозвищу Квасник на самом деле был князем Михаилом Голицыным, попавшим в немилость за то, что во время поездки в Италию завел отношения с итальянкой. Его Анна Иоанновна шутки ради женила на калмычке Авдотье Бужениновой и заставила их провести вместе зимнюю ночь в специально построенном ледяном доме на ледяной кровати.

Забава императрицы чуть не закончилась трагедией. Эта история легла в основу одного из русских исторических романов — «Ледяного дома» Ивана Лажечникова.

Становились ли шуты правителями?

На ум сразу приходят многочисленные карнавальные праздники средневековой Европы, где выбирали «короля дураков» и возили его по городу. Но это были «короли» на один день. А становились ли шуты настоящими правителями?

Было как минимум два случая, когда такое пусть и формально, но произошло. Оба — в России, и оба — при Петре I. Сначала царь Петр подарил своему шуту Лакосте остров Соммерс в Финском заливе и пожаловал его титулом «самоедского короля», впрдачу к которому тот должен был носить жестяную корону. Это было сделано, разумеется, в шутку, но Лакоста оставался королем своего острова и при Анне Иоанновне.

Другого шута — Ивана Балакирева — император во время Персидского похода пожаловал титулом «Касимовского хана». Тоже в шутку, но древний город Касимов, когда-то действительно бывший ханством, стал фактической вотчиной Балакирева. Там он провел последние годы жизни и был похоронен.

Были ли шутами женщины?

В литературе встречается мало описаний придворных шутов (шутовок, шутих?) женского пола, но они есть. Одной из них была «Дура Джейн» (Jane Foole, 1543-1558), которая служила женам Генриха VIII и его дочери Марии I Тюдор (в то же время, что и Уилл Соммерс). Предполагали даже, что они могли быть женаты. Вот они на одной картине, она с левого края, он с правого:

Автор фото, openmedia

Женщина-шут была и у Марии Стюарт (1542-1589). Ее звали Никола или Николь, и у нее было прозвище «Жардиньерка» — «корзинка для цветов». При этом рассказывают, что женщина-шут с таким же прозвищем была и у Екатерины Медичи, ее предшественницы. Остается гадать: была ли это одна и та же «Жардиньерка», или одна королева, глядя на другую, тоже завела себе спутницу и дала ей такое же прозвище.

Есть ли придворные шуты сегодня?

Кое-где порой это еще встречается. Интересный случай произошел не так давно в Королевстве Тонга: король Тупоу IV назначил своим шутом американского финансиста Джесси Богдоноффа, который с 1986 года управлял финансами всего королевства. Идею, говорят, подкинул его величеству сам финансист, день рождения которого приходится на 1 апреля.

Эта небольшая полинезийская страна неплохо зарабатывала на продаже паспортов и биржевых спекуляциях. Но в 2002 году обанкротился фонд, в который по совету шута были вложены государственные деньги Королевства — 26 млн долларов. Сумма сама по себе небольшая, но это была половина бюджета всей страны. Какие уж тут шутки. Король судился с шутом несколько лет, и тот даже выплатил какие-то отступные.

Официально зарегистрированный шут, получающий зарплату от местной торговой палаты, есть и в Великобритании. Но не в Букингемском дворце, а в средневековом замке городка Конви в Уэльсе.

Автор фото, Edwyrd le fol

Подпись к фото,

«Эрвид-дурак»

Должность шута-резидента была учреждена в городке в 2015 году — впервые с XIII века, но не для увеселения директора музея, а для привлечения туристов.

Шутом города Конви стал артист Рассел Эрвуд, взявший себе псевдоним Erwyd le Fol — «Эрвид-дурак», приехавший для этого из Лондона. Эрвид-дурак демонстрирует свое искусство на городских мероприятиях, ярмарках и в других особых случаях.

Картинки про шута


N 8: Картинка про короля и шута

 Рубрики : 

Про короля


Про шута


N 7: Картинка про шута и короля

 Рубрики : 

Про шута


Про короля


N 6: Картинка про шута, казнь черный

 Рубрики : 

Про шута


Про казнь


Черные


Читать самые смешные анекдоты на сайте мега юмора!

N 5: Картинка про короля и шута

 Рубрики : 

Про короля


Про шута


N 4: Картинка про шута, короля и раздетых людей

 Рубрики : 

Про шута


Про короля


Про раздетых людей


N 3: Картинка про шута и корону

 Рубрики : 

Про шута


Про корону


Читать самые смешные анекдоты на сайте мега юмора!

N 2: Картинка про шута, задницу, королеву пошлый

 Рубрики : 

Про шута


Про задницу


Про королеву


Пошлые


N 1: Картинка про короля, шута, супружескую неверность пошлый

 Рубрики : 

Про короля


Про шута


Про супружескую неверность


Пошлые


Значение тату шут – смысл, история и примеры на фото

Какое значение тату шут?

Я — шут, я — Арлекин, я — просто смех,
Без имени, и, в общем, без судьбы.
Какое, право, дело вам до тех,
Над кем пришли повеселиться вы.

В этом материале попробуем выяснить значение тату шут, погрузиться в историю рисунка и его толкование. Естественно, в рамках статьи мы предложим вам несколько интересных фото тату с шутом и откроем целый раздел в каталоге фотографий татуировок с готовыми татуировками шут и эскизами шутов соответственно (ссылки на тематические материалы под статьей).

Значение тату шут

Итак, если Вы подумываете сделать татуировку, у Вас где-то внутри прячется тень сомнения, терзающая насущными вопросами:

что именно изобразить?

как это будет выглядеть?

каково истинное значение образа?

и как окружающие воспримут этот сюжет?

Для чего Вы будете наносить изображение на свое тело?

Чтобы отразить яркие черты своего характера или визуально украсить свое тело!?

Эта статья призвана помочь Вам на 100%  быть готовым.

Мы продолжаем цикл статей об истории татуировок и их значении. Прошлый раз мы рассказали Вам о морских татуировках. Сюжеты татуажа настолько разнообразны, что иногда мне приходится поломать голову, о чем увлекательном Вам еще рассказать.  Татуируют практически все: людей, животных, птиц, цветы, знаки и символы.

Я решил рассказать о самой загадочной и мистической татуировке.

О «Шуте» и значении татуировки с шутом!

Кто он такой!? Слуга при дворе? Увеселитель коронованных особ? Этот персонаж практически престал существовать, как должность при дворе, хотя смысла и своего значения не потерял и в наше время.

Посмотри вокруг, сколько «шутов»… ненастоящих…

Итак, основное предназначение шута – делать так, чтобы хозяину было весело.

Из древнего Средневековья появился человечек в странном колпаке с тремя длинными хвостами – это ослиные хвост и уши. Всегда к ним все относились снисходительно и им позволяли то, что нельзя было делать другим. Кто мог стать в те мрачные времена шутом? Чаще всего те, над кем больше всего смеялись. А смех в то время вызывали недоразвитые дети, люди с психическими или физическими отклонениями. Но многие из них становились одаренными  актерами. Они были умны и пользовались своим положением, чтобы критиковать власть. Простолюдину это не позволялось.

В искусстве тату изображение смешного человечка пользуется определенной популярностью. Многие сегодня уверены, что значение татуировки «Шут» указывает на незаурядный ум и хитрость ее обладателя. Он не такой уж и глупец, как кажется на первый взгляд. Сообразителен и способен логически мыслить. Этому позавидуют многие.

Чаще всего «Шуту» сопутствуют бубенцы, карты. Это увлечение картами говорит нам об азарте, склонности к мошенничеству, стремлению к неоправданному риску. Шут не постоянен, он может быть и веселым, и печальным. И если татуировка у Вас грустного шута, это значит, что Вы желаете перестать притворяться.

Изображение шута скорее всего выберет человек, у которого есть, что скрывать, который ведет двойную жизнь. И свое недовольство собой, жизнью или близкими, друзьями он хочет спрятать за улыбкой. Ох, недобрая эта улыбка! Шут бывает коварен и зол. Раздражение, самодовольство и злорадство говорят об изменчивости настроения шута — это проявление внутреннего мира, который постоянно разрушается.

Так что, если Вы выбрали для себя образ «Шута», подумайте хорошо прежде, чем наносить себе эту татуировку, ведь значение татуировки с шутом очень неоднозначно!

Вы можете посмотреть:

ЭСКИЗЫ ТАТУ ШУТ

ФОТО ТАТУ ШУТ

История шутов | Наука, Прошлое

В 1532 году на улочках старинного испанского города Бехар было совершено дерзкое убийство. Неизвестные напали на господина Франсеса де Суньигу, нанесли ему несколько ран и бежали. Пятидесятилетнего Суньигу принесли домой, и когда жена выбежала спросить, что случилось, он ответил: «Пустяки, сеньора. Просто убили вашего мужа».

В Бехаре Суньига занимал должность главного альгвасила, охранителя порядка. Но за десять лет до гибели он жил при дворе императора и делал всё, чтобы порядок нарушать. В те годы Франсес де Суньига был шутом.

Мы привыкли к обычным шутам, шутам утрированным. Колпак с бубенцами, грусть и остроумие, тонкая ранимая душа под намалёванной улыбкой. Такие шуты похожи на сувениры китайского производства: безликие, пресные, пустые. Они кочуют по страницам фэнтези-романов вслед за Типичными Принцессами и Типичными Трактирщиками — сюжетные зомби, коим нет числа. Настоящие шуты похожи на них так же, как волк похож на дворнягу. Вот о настоящих и поговорим.

В нём есть мозги, чтоб корчить дурака;
А это дело требует смекалки:
Он должен точно знать, над кем он шутит,
Уметь расценивать людей и время
И, словно дикий сокол, бить с налёта
По всякой встречной птице. Ремесло
Не легче, чем занятья здравоумных.
Есть мудрый смысл в дурачестве таком,
А умный часто ходит дураком.
Уильям Шекспир «Двенадцатая ночь, или Что угодно»

Сложно сказать наверняка, когда впервые возникла эта роль. Но даже в ныне существующих примитивных сообществах (к примеру, индейских и африканских племенах) есть люди, которых мы могли бы назвать шутами. Среди индейцев пуэбло существовало особое братство, члены которого должны были развлекать соплеменников во время праздников. В такие дни эти «делатели радости» могли совершенно безнаказанно осмеивать всех подряд. Интересно, что занимались они не только этим: «делатели» также искали и жестоко наказывали всех, кто нарушал племенные табу. Парадоксально? Ничуть. По крайней мере, не парадоксальнее, чем сам шут — человек, которому всю жизнь приходится балансировать на грани между порядком и хаосом, переворачивать всё с ног на голову, чтобы окружающие не теряли этой самой головы.

Вполне может быть, что корни шутовства уходят в глубинную мифологию, общую для всех народов и культур. Шут очень похож на так называемого трикстера — нарушителя правил, насмешника, ловкача и пройдоху. Классические трикстеры — скандинавский Локи, древнегреческий Гермес, китайский король обезьян Сунь У-кун. С точки зрения вселенской гармонии трикстер — это одновременно начало разрушающее и созидающее, он обновляет слишком закосневший в законах и порядке мир, придаёт ему свежесть, молодость, непредсказуемость. Он и сам предсказуемо непредсказуем. Трикстер — «часть той силы, что вечно хочет зла, но совершает благо», и в этом смысле Мефистофель Гёте — весьма точная иллюстрация трикстерства и шутовства.

Мефистофеля, прирождённого трикстера, частенько изображают в шутовском наряде

Как и большинство древних богов, трикстер не был ни мил, ни привлекателен. Традиционный шут, жил ли он в Китае династии Тан или в Московии Иоанна Грозного, наследовал главные черты трикстера: предельную жёсткость, игру на грани фола, рискованность и раскованность во всём.

Лучший памятник Тилю Уленшпигелю, легендарному плуту и бродяге, поставили не в родной Фландрии, а в Мёльне, Германия

Становясь шутом, человек как бы выходил за рамки общественных устоев, становился узаконенным изгоем. Кому-то удавалось подыскать себе место при дворе. Но большинство оставались гонимыми и преследуемыми властью: шутам запрещали появляться в пределах городских стен, их лишали прав, могли безнаказанно избить или даже убить. Некоторых спасало то, что в народе шут почитался существом не от мира сего. Он «подпадал под юрисдикцию» других сил, не мирских, но сверхъестественных. Был отмечен Богом — или Дьяволом; всё зависело лишь от сиюминутной трактовки.

Шут-патриот Станчик служил трём польским королям и был увековечен художником Яном Матейко

Свою инаковость шуты подчёркивали внешним видом. Традиционный наряд западноевропейского шута — колпак с ослиными ушами, фестончатый воротник, жилет и узкие штаны-чулки из тканей контрастных цветов — появился лишь в XV веке. Но тогда шутовство при дворе уже стало ремеслом и костюм использовался как профессиональная одёжка, знак принадлежности к данной корпорации. А раньше?..

Рисовать шутов с таким вот «фэйспалмом» было принято в XIV-XV веках. А в другой руке у шута кукла-марот

Внешность шута должна была отражать его суть и роль, которую он играл в обществе. Поэтому-то среди шутов было так много горбунов и уродцев, карликов, калек — эти всегда считались балансирующими между реальным и потусторонним мирами. Пёстрые одежды классического шута, в общем-то, говорили о том же. Проклятый и благословенный, шут мог одновременно быть козлом отпущения и талисманом, прозорливым пророком и горевестником.

Обязательный атрибут шута — марот. Этот жезл с навершием в виде резной головы смеющегося паяца был не просто «антискипетром» шута, но и его спутником, собеседником, партнёром. Некоторые исследователи считают, что марот происходит от стилизованных идолов, которые изображали духов-покровителей рода. Выглядели они примерно одинаково — жезл со скульптурной головой на конце, и сходство, к примеру, фламандского марота и новгородского идола-домового просто поразительно. Что же, в этом есть своя логика: если шут-трикстер был отмечен печатью сверхъестественной мудрости, пророческим даром, благосклонностью потусторонних сил, то и с духами предков он мог быть на короткой ноге. Потешный атрибут действительно становился скипетром, напоминанием о силах, которые стоят за насмешником.

Впрочем, реальных шутов это спасало не всегда. Лишь несколько раз в году их власть становилась бесспорной и любые проделки могли сойти им с рук.

При дворе императрицы Анны Иоанновны было не продохнуть от шутов и карликов, но эта работа требовала жертв. Например, своего шута Михаила Голицына царица шутки ради женила на уродке

С конца ХII века празднества глупцов стали очень популярными, причём не только среди простого люда. С не меньшим, а может, и с большим удовольствием эти дни отмечали низшие церковные чины, монастырская братия, студенты-ваганты — все, кто был рад лишний раз повеселиться и перевернуть всё с ног на голову. Оно и понятно: чем строже порядки в повседневной жизни, тем больший смак испытываешь, их нарушая.

Сперва гулянья устраивали в канун религиозных праздников: от дня Святого Стефана (26 декабря) до богоявления (6 января) и на Пасху. Позднее главным шутовским фестивалем стал карнавал.

На Рождество и Новый год соборы превращались в нечто невообразимое. В главном нефе плясали и пели, нарядившись в женские одежды. Нацепив маски, распевали на хорах непристойные песни, ели кровяную колбасу возле алтаря, кадили не ладаном, а кусками старых подошв! Словом, во всём пародировали церковные обряды (та же кровяная колбаса — вместо святого причастия!). Конечно, творилось такое не повсеместно, и, само собой, официальные власти воспринимали это без особого восторга. Вместе с тем уважаемые члены городских магистратов, приходские священники, дворяне зачастую не только одобряли такое «дурачество», но и принимали в нём участие. Зачем? Да затем, что всякий развесёлый праздник — это стравливание накопившегося пара, психологическая разрядка. Любые времена для живущих в них — времена тяжёлые, каждому, от нищего до короля, хватает проблем. А шутовские фестивали и карнавал в особенности позволяли сбросить с себя бремя повседневных забот. Сбросить маску, которую человек носит от колыбели до могилы.

Один из популярнейших образов Средневековья — Колесо Фортуны. Судьба изменчива, говорит оно, и тот, кто внизу, рано или поздно окажется наверху, а оседлавший Колесо в конце концов будет низвергнут — и так до бесконечности. Карнавал и был таким моментальным переворотом — из грязи в князи.

Боярин в опале — грех над ним не пошутить! (Картина Николая Неврева)

Переворотом, кстати, буквальным: гвоздём программы становилось избрание епископа и короля дураков. Причём епископ дураков пародировал епископа настоящего: въезжал в церковь, сидя на осле задом наперёд, вместо пастырского посоха держал ослиный хвост… К слову, во всём этом крылся не только очевидный смысл — мол, кто был ничем, тот стал всем. В Византии так везли по улицам человека, которого желали обесчестить, в других странах таким образом очень часто доставляли преступников к месту казни.

Церковные и светские власти не только рассылали эдикты и утверждали каноны против дурачеств — нередко они принимали меры, и меры серьёзные. В 1260 году собор в Коньяке даже вынужден был издать канон: «Поелику танцы, кои обычно в День избиения младенцев в некоторых церквах устраиваются, обычно причинам ссорам и беспокойству не только в прочее время, но даже и во время священнослужения являются, мы впредь запрещаем сии забавы под страхом отлучения. Также запрещается создавать епископов на этом празднестве, ибо в доме Господнем сие лишь поводом для смеха и осмеяния епископского достоинства является».

На Руси подобные «игры в царя» были не менее популярны, чем в какой-нибудь Священной Римской империи. Скоморохи сооружали себе короны с подвесками и павлиньими перьями. В 1666 году в Твери во время масленичного маскарада были возведены на престол такие вот самозваные цари. И хотя вместо венцов у «царей» были воронки, вместо престолов — носилки, лукошки играли роль барабанов, а на шесте знаменем развевалось «платьишко», расценено всё это было как самозванчество. Меры приняли соответствующие: отсекли каждому из «царей» по два пальца на правой руке, били кнутом «нещадно» и сослали вместе с семьями в Сибирь.

Прежде чем удивляться, надо вспомнить, что дурацких царей и епископов не просто наделяли потешными венцом и митрой. Их положено было высмеивать — тем самым издеваясь над теми, в чей адрес публичные насмешки запрещались. Иногда власти закрывали на это глаза, иногда нет. Но если одни шуты становились королями на время, другие могли действительно совершить головокружительную карьеру. Иногда — и головоломную, в буквальном смысле слова.

Франсес де Суньига, с которого начался наш рассказ, пожалуй, был шутом эталонным. В его шутовской судьбе отражается судьба многих и многих придворных паяцев.

Как и многие его коллеги, Франсес начинал маленьким человеком, в данном случае портным. Знатная фамилия де Суньига досталась ему от герцога, к которому он попал в услужение. Это было традиционной практикой: шуты именовали себя сообразно с именем господина, выдумывали нарочито пышные и абсурдные фамильные древа, похвалялись тем, что якобы владеют городами и странами.

Одно из современных изданий «Бурлескной хроники»

Герцог Альваро де Суньига, патрон Франсеса, возил своего шута по всей Испании, в том числе и к королевскому двору. В конце 1522 года Франсес был замечен императором Карлом V — и следующие шесть лет провёл подле трона. Суньига был живым воплощением «человека, который сделал себя сам»; чрезвычайно сложное занятие в любые времена, а уж в Испании XVI столетия для недавно обращённого в христианство еврея — и подавно!..

В 1525 году Суньига начал трудиться над «Бурлескной хроникой» — книгой, которая вызвала настоящий фурор в придворных кругах. Её переписывали, цитировали вслух и тайком, возмущались и негодовали, и, конечно, не один дворянин рад был бы отомстить выскочке.

В «Бурлескной хронике» шут запросто обращается к венценосным особам, глумится над придворными шаркунами, над всеми, кто доводит до абсурда стремление к почёту, славе, наградам. Не забывает и о себе: претендует на звание прямого наследника герцога Иерусалимского, не раз просит о денежном воспомоществовании, жалуется на палочные удары и подзатыльники, желает заполучить должность писца… Словом, не забывает ни о кнуте для других, ни о прянике для себя.

В те годы хроники были весьма распространены. Их начинали, как правило, от библейских времён, вписывая в контекст всемирной истории историю современную, ставя на одну доску героев прошлого и нынешних деятелей. Считалось обычным делом возвести свою родословную к какому-нибудь античному герою или персонажу героического эпоса. Что ж, Суньига сделал то же самое — но перевернул всё с ног на голову. В его сочинении то и дело читаешь, как «Тит Ливий в одном письме сообщил дону Гутьерре де Фонсеке, жителю Торо…» и «царь Соломон разослал свои предписания и порицания в Вальядолид и Толедо».

Император Карл V, получивший сомнительную честь стать одним из главных «героев» «Бурлескной хроники», въезжает в Болонью для коронации

Не обошлось и без обидных сравнений: «граф напоминал хорька, больного ангиной», «герцог похож на гениталии старого быка, а королева — на ягодицы епископа Саморы, дона Франсиско де Мендосы».

Уровень шуток, конечно, в те годы был несколько иным, многие били «ниже пояса» — и то, что нам сейчас кажется чересчур грубым, во времена Суньиги воспринималось иначе. Но всё равно оскорбление есть оскорбление — и неудивительно, что в той же «Хронике» Суньига писал: «Только подумать, сеньор император, скольких друзей я потерял и скольких врагов приобрёл, и сколько нагоняев получил в наказание. Герцог де Бехар меня в упор не видит, хоть я и нахожусь совсем рядом с ним, маркиз де Сенете мне угрожает, мсье де Лахао клянётся мне отомстить, а Санчо Браво меня бьёт. Господи, помоги мне!»

Ничего экстраординарного в отношении придворных к Суньиге не было. В общем-то, все шуты, взлетевшие столь высоко, к самому трону, сталкивались с тем же. Они обладали, что называется, чрезвычайными полномочиями, но и цену за это приходилось платить немаленькую. Какова была роль шута при дворе? Говорить правду, невзирая на чины и звания, и говорить её хлёстко, жёстко, бескомпромиссно. И, конечно же, врагов шут наживал очень быстро. Причём на всех уровнях придворной иерархии.

К примеру, дурачка Кайетта, служившего при дворе Людовика XII, пажи однажды прибили за ухо к куску дерева. Когда стали искать виновных, вызвали на допрос и этих пажей. Те выгораживали друг друга — и к тому времени, когда допрос закончился, дурачок, позабыв о цели происходящего, вскинулся: «И меня! Меня тоже там не было!»

Доходило до того, что правители сами заботились о безопасности своих шутов и приставляли к ним охрану. Так, китайский император Шэнь-цзун (правил с 1068 по 1085 год) вынужден был послать двух князей, чтобы спасти шута Дин Сяньсяня от убийц, подосланных первым министром Ван Аньши. Шут высмеивал министра, и тот в конце концов не выдержал. Князья вовремя увели Дин Сяньсяня во внутренние покои дворца — и с тех пор появилась поговорка: «Главный министр всё равно на голову ниже шута». Подразумевалось, видимо, что шута так и не смогли лишить головы.

Шут при государе был не только артистом и мастером пародии. Как ни странно, ожидалось, что он в нужные моменты сумеет держать язык за зубами: шуты частенько оказывались доверенными лицами правителей. Их посылали в качестве вестников туда, куда не смог бы проникнуть обычный человек, — в стан врага, например. Шуты хранили секреты, которые не доверишь ни одной бумаге; так, знаменитый Шико служил этакой «записной книжкой» для своего господина.

Шико

Настоящее имя самого знаменитого шута — Жан-Антуан д’Англере. Его судьба — одновременно и подтверждение, и противовес знаменитой поговорке «из грязи в князи». Жан-Антуан — урождённый гасконец — сперва, как и Д’Артаньян, связал свою жизнь и карьеру с армией. Много воевал, занимал значительные должности при двух королях — Франциске II и Карле IХ. Однако в конце концов был разжалован (или повышен?) до шута — и в этой роли продержался при дворе ещё двух правителей, Генриха III и Генриха IV.

Собственно, «обломок зуба» (именно так переводится прозвище «Шико») на деле никогда не играл роль классического шекспировского шута. Ему доверяли наиболее ценные сведения и сообщения — такие, которые нельзя хранить на бумаге. Одно время он был начальником охраны замка Лош. С огромным усердием Шико сражался против гугенотов — и, возможно, даже был причастен к убийству одного из их лидеров, Франсуа де Ла Рошфуко. А в 1584 году шуту пожаловали аристократический титул.

Знаменитого шута убили при осаде Руана — сделал это взятый им в плен граф Анри де Шалиньи, у которого Шико не стал отбирать шпагу. Узнав, кто именно пленил его, граф нанёс Шико смертельную рану

Формально Шико совершил карьерное падение — от военного до шута, на деле же обладал незаурядным весом в государстве. И даже подписывался как «суперинтендант буффонерии Его Величества». В 1592 году Пьер де Л’Этуаль писал о Шико так: «Король любил этого человека, со всеми его безумствами, и не находил в его словах ничего дурного; именно поэтому ему сходили с рук все его причуды».

Шико в исполнении Алексея Горбунова в российском сериале «Графиня де Монсоро»

Более того, шут был и врачевателем, и советником государя. Что ни говори, а жизнь у королей и падишахов не мёд, иногда и нервы сдают, иногда наломаешь дров сгоряча, а пойти на попятный нельзя, иначе уронишь себя в глазах окружающих. Уместная шутка не раз позволяла правителям изменить решение и при этом не потерять лица.

Порой шут страдал вместо господина: закрывал своим телом, предлагал перед боем поменяться с «куманьком» нарядами. Пожалуй, трагичнее всего история Шэня Цзяньгао, который был шутом при императоре Ле-цзу, правившем с 961 по 976 год. В какой-то момент министр Чжоу Бэнь стал обладать слишком большой властью в стране. Тогда император решил избавиться от него и на пиру подал ему чашу с отравленным вином. Чжоу Бэнь, заподозрив предательство, взял со стола чашу императора, плеснул туда своего вина и упал на колени, протягивая перед собой обе чаши. Министр заявил, что если не выпьет с императором, то не будет между ними душевного единства, а коли так, кто гарантирует, что все повеления государя будут выполнены согласно помыслам оного?

Император растерялся и потемнел лицом. Придворные молчали да переглядывались. И тогда шут Шэнь Цзяньгао выхватил обе чаши, выпил и выбежал из зала. Государь тайно послал вслед за ним слугу с лучшим противоядием, но было поздно — шут умер.

Не лучше обошлась судьба и со знакомым нам Франсесом Суньигой. Дважды его изгоняли: уж больно едкими были его шутки. Но оба раза он возвращался. В третий раз Суньига был изгнан навсегда и поселился в Бехаре. Как мы уже знаем, его лишили жизни убийцы, подосланные кем-то из обиженных вельмож. И в этом Суньига не был исключением из правила, скорее наоборот: рано или поздно шутов настигала расплата.

Говорят, когда Франсес уже умирал, к нему пришёл его лучший друг, шут маркиза Вилленского Перико де Айала.

«Брат дон Франсес, — сказал он, — ради нашей дружбы, в которой мы всегда пребывали, прошу тебя: когда прибудешь на Небеса, в чём не сомневаюсь, ибо знаю, какую добродетельную жизнь ты прожил, умоли Господа смилостивиться над моей бедной душой!»

Суньига поглядел на него, произнёс: «Привяжи мне нитку на мизинец, чтобы не забыл», — и умер.

Образ шута давно уже стал знаковым в легендах и преданиях, он очень популярен в исторической прозе, это отличная харáктерная роль в экранизациях. Пожалуй, в первую очередь это заслуга Шекспира с его яркими персонажами — именно он задал некий «шутовский» эталон, с которым, сознательно или нет, вынуждены были считаться остальные писатели.

Фантасты в этом смысле не стали исключением. Правда, шуты у них чаще всего предстают в упрощённом виде, не слишком похожими на свои реальные прототипы, — но читатели их любят и такими.

Цицерон из игры Skyrim только прикидывается дурачком

Вообще эволюция образа шута в фантастике достойна отдельного разговора. Кем он только ни был! Конечно, в первую очередь вспоминается «классический шекспировский» — этакий спутник главного героя, резонёр, мудрец-трикстер, который поддержит в трудную минуту и сделает так, чтобы всё закончилось хорошо. Подобных шутов в фантастике часто изображали одной-двумя красками и выпускали «на сцену» порой всего-то для нескольких реплик (ну и ещё для того, чтобы дать им красиво умереть).

Со временем, однако, появились и другие трактовки. Все они так или иначе связаны с тем, что шут в социальном смысле — персонаж пограничный, обитающий между миром привычных связей и устоев и миром предельного хаоса. Вот только в одних случаях шут, внося хаотические элементы в нашу жизнь, обновляет мировой порядок, а в других — разрушает его. Соответственно, и роли меняются: от спасителя и героя до воплощения вселенского зла.

О том, почему клоуны кажутся людям страшными, мы рассказали в отдельной статье

  • Информация об открытии
    Узел изоляции Rhodococcus erythropolis RIA 643
    Найден Робби Тайлер Джестер, Кристен Лорел Робинсон
    Год основания50 2015 год Найдено Приход Уашита, Лос-Анджелес, США
    Учреждение Университет Луизианы в Монро
    Программа Альянс научного образования — Phage Hunters Advancing Genomics and Evolutionary Science
    Из обогащенного образца почвы? Да
    Температура изоляции 34 ° C
    Координаты GPS 32.427200 N, 92.223700 W Карта
    Заметки об открытии Он был обнаружен во влажной почве у ручья на заднем дворе Робби Джестера.
    Примечания к наименованию Фаг был назван Шутом, потому что он был найден на одном из задних дворов основателя.
    Информация о последовательности
    Последовательность завершена? Да
    Дата завершения секвенирования 26 января 2016 г.
    Центр секвенирования Питтсбургский институт бактериофагов
    Метод секвенирования из дробовика Секвенирование с помощью Illumina
    Приблизительная зона охвата
    Длина генома (п.н.) 46314
    Характер концов генома 3 ‘Sticky Overhang
    Overhang Длина 10 оснований
    Overhang Sequence CGGCCGTGAT
    GC Content
    GC Content

    58.7%
    Файл Fasta доступен? Да: Загрузить файл fasta
    Характеристика
    Кластер CA
    Подкластер
    Жизненный цикл кластера Умеренный
    Другие члены кластера
    Аннотирующее учреждение Неизвестно или не назначено
    Статус аннотации В GenBank
    Таблички Наши таблички были среднего размера и непрозрачными. На одной из наших тарелок были как мутные, так и прозрачные бляшки. Другая группа, взявшая прозрачные бляшки, обнаружила отдельный фаг под названием Арлекин.
    Морфотип Siphoviridae
    Была ли фазирована? Да
    Список генов
    Представленная аннотация в формате ДНК-мастера Загрузить
    Отправленный минимальный мастер-файл ДНК Загрузить
    Список авторов Загрузить
    Обложка аннотации Загрузить
    Информация о публикации
    Загружено в GenBank? Да
    Регистрация в GenBank MF373842
    Refseq Number Еще нет
    Архивная информация
    Статус архивации Архивировано
    Морозильная камера Питта # 22
    Решетка морозильного ящика Питта # H9
    Доступные файлы
    Изображение таблички Загрузить
    Изображение EM Загрузить
    Окончательный файл DNAMaster Загрузить
    Файл GenBank для Phamerator Загрузить